Вице-мисс Россия из Башкирии: «Будь в Уфе хоспис, я бы пошла туда волонтером»
8 марта 2020
Имя модели Альбины Ахтямовой стало известно в 2017 году. За 25 лет существования конкурса «Мисс Россия» впервые в тройке финалистов оказалась участница из Башкирии. О подиуме девушка мечтала с детства. Приехав учиться в Уфу из села Красноусольский, она попала в модельное агентство «Хылыукай», мечта сбылась. Однако в своих интервью Альбина не раз подчеркивала, что дело всей ее жизни – вовсе не шикарные показы и фотосъемки, а помощь нуждающимся.
«Говорят, что красота спасет мир. Я же считаю, что мир спасет доброта», – пишет модель в своем блоге. Корреспондент ProUfu поговорил с Альбиной о волонтерстве, домах престарелых, хосписы и переезд в Казань.
Про Казань и жизнь после конкурса
Альбин, знаю, что ты уже на этой неделе переезжаешь жить в Казань. Почему?
Мне предложили хорошую работу на популярном YouTube-канале. Я съездила на собеседование и приняла решение. Уфу очень люблю, но так сложилось, что здесь мне не удалось построить карьеру. Молодой человек меня поддержал, мы едем вместе.
Как изменилась твоя жизнь после конкурса «Мисс Россия»? Разделилась на «до» и «после»?
Не могу сказать, что все перевернулось с ног на голову. Изменилось мое отношение к себе, количество подписчиков в соцсетях. Люди периодически стали узнавать, это приятно.
Когда я ехала на конкурс, была очень наивной, перфекционисткой с идеальной картиной мира. Я не придавала большого значения карьерным возможностям, меня вдохновлял шанс рассказать про фонд «Старость в радость», где я тогда была волонтером, с большого экрана.
Я и сейчас считаю, что это очень важно – говорить о благотворительности. Тема помощи пожилым людям, как и паллиатива, хосписов – все еще табуирована. И снять этот ограничитель можно только показывая, что это не страшно, ведь это жизнь и люди в этой сфере очень нужны.
О первых шагах в волонтерстве
На тот момент, в 2017 году, ты уже много лет была волонтером? Какие пути тебя привели?
Помогать другим меня тянуло с детства. Помню, мне было лет восемь. На соседней улице жили мальчишки, мама у них страшно пила. Они бегали поздней осенью по первому снегу, чуть ли не босиком. Я собрала пакеты, взяла старую одежду брата, позвала подружку – одной-то страшно – и мы пошли к ним домой. Дети еще долго носили эти вещи.
Дети всегда более открыты. Но с возрастом нам часто не хватает времени и сил на то, чтобы думать о ком-то еще, кроме себя и своих близких. Как думаешь, почему тебе удалось перейти к благотворительности осознанной, взрослой?
Перед тем как я пришла в фонд умер мой дедушка. Он очень тяжело болел. Я была рядом, но до сих пор считаю, что могла бы себя проявить лучше. Приходила и плакала перед ним, было так жалко его, себя. Сейчас понимаю: так нельзя. Я должна была быть сильной. Не горевать по человеку, который еще жив у него на глазах.
Наверное, поэтому, когда я стала искать информацию о фондах, откликнулась именно на помощь пожилым. В тот же день написала куратору Ольге Романовой. Мы до сих пор дружим. Но тогда она отнеслась ко мне скептически.
Мол, ну что там, девочка 19-летняя, молодая, красивая. Как всегда, поедет, пофоткается с бабулями и дедулями, потом пропадет. Таких «благотворительных туристов» очень и очень много.
Первый раз я поехала в Кудеевский дом престарелых, потом в Шарипово. Это оказалось тяжело. Был концерт, меня нарядили Снегурочкой. Я объявляю номера и тут бабушке стало плохо, приступ эпилепсии. Ее выносят из зала, а мне говорят – «продолжаем, продолжаем, иди объявляй номера». А я сама дышать не могу. Но собралась, сделала.
Спустя время мне предложили взять учреждение под самостоятельное кураторство. Я, к удивлению всех, согласилась. Мне дали Улу-Телякский психоневрологический интернат. И это не просто дом престарелых, это сложнее.
Почему?
У меня было еще совсем мало опыта. Я не понимала: что уместно в одном месте, не стоит пробовать в другом. Мы практиковали индивидуальные подарки к Новому году. Знаешь, на людях, которые находятся под опекой госучреждений, очень сильно отражается проблема обезличенности. Это подавляет. Все, как у всех: вот тебе одинаковые кровати, постельное белье со штампами, тарелки, кружки, стены в комнатах… В ПНИ я тоже собрала у всех пожелания, и это было моей ошибкой.
На тот момент в Улу-Теляке было 82 женщины. Объем работы был, конечно, огромный. Кому-то кофту, кому-то платье, надо угадать с размером, цветом… Но мы справились. Приехали на место, усталые, счастливые.
А они … не поняли. Ко мне подошла одна из женщин, такая крупная, начала трясти и повторять: «Я хочу туфли. Хочу туфли. Мне тоже нужны туфли». Увидела у кого-то.
Я не делаю что-то ради «спасибо». Но очень важно попадать в цель, получать эмоциональную отдачу. Тогда я была просто разбита. На время перестала ездить в ПНИ, но на тот момент уже курировала Табынский дом престарелых.
О домах престарелых
Какая самая частая причина – почему люди оказываются в домах престарелых? Обман?
Нет, просто о каких-то махинациях с жильем громко говорят. На деле часто все банальнее. У многих есть семьи. Часто в интернатах оказываются плохие родители. Если ты всю жизнь пил, то есть вероятность, что от тебя потом откажутся. Есть категория пожилых, которые по состоянию здоровья нуждаются в уходе, и некому это сделать. Порой старички сами хотят уехать, не быть обузой, не мешать детям. Не надо думать, что это какое-то страшное место. В дома престарелых очереди! Ведь быть здесь лучше, чем оказаться одному.
Чего им там больше всего не хватает?
Общения. В любом возрасте хочется быть кому-то нужным, получать внимание и организованный досуг. Ну и как я говорила, обезличенность. Иногда такая простая вещь может порадовать! Поздравления с днем рождения. Или, например, однажды у нас подопечные в Табынском доме попросили привезти холодильник в комнату. У них был только общий, а там был дед, который таскал продукты. И вот – простой б/у аппарат, а они счастливы, понимаешь? Стали покупать себе яйца деревенские, молоко, хлеб, да что там - пельмени лепили! Возможность есть то что ты хочешь, а не то что тебе дали – это действительно много значит для стариков.
А как обстоят дела с тем, кто уже плох по состоянию здоровья?
В некоторых домах есть разделения. Например, этаж «ходячих» и этаж «лежачих». Но на деле места мало и часто жители «перемешаны» все в одной комнате. С медицинской помощью довольно сложно, по крайней мере, запрос был очень высок именно на бинты, лекарства, противопролежневые матрасы и мази, средства гигиены.
Именно в этом и состояла главная задача волонтеров, а не в концертах. Ну и, конечно, мы видели свою цель в том, чтобы люди имели возможность жить, а не доживать. Хотелось, чтобы их дни были наполнены чем-то интересным, был стимул глаза открывать, а не просто «поел-поспал-поел». Все увлечения очень поощрялись. Есть дедушка, который вырезает шкатулки из дерева, бабушки многие вяжут, плетут из бисера.
О тете Соне
Кто из твоих подопечных больше всего запомнился словами, поступками, судьбой, может быть?
Много таких. Но чаще запоминаются тяжелые истории, почему-то так. Вот, например, тетя Соня и тетя Маруся.
Тетя Соня вышла замуж совсем девочкой, в 17 лет, за мужчину с четырьмя детьми. Первая жена у него была кукушка, родила и сбежала. Она их воспитала, все называли мамой. А когда стала старенькая, оказалась не так нужна. Своих детей не получилось. Говорит, что сама решила уйти в дом престарелых. Как было на деле, не узнаешь.
Когда мы познакомились, она была суперактивная бабуля. Знала, что мы едем, встречала на крыльце с песнями.
У нее была подружка, тетя Маруся, соседка по комнате. У той было три сына, один умер, а второй очень сильно пил, бил ее. Третий сын обещал спасти, решить все проблемы и определил ее в дом престарелых. А она очень хотела домой.
Потом тетя Соня стала терять зрение, а у тети Маруси пальцы стали отказывать. Они поддерживали друг друга во всем, и мне трудно передать, насколько это было трогательно: одна застегивает другой одежду, вторая ведет подружку до столовой и до туалета. Мы им на один Новый год подарили одинаковые кофты, только разных цветов – одной голубую, другой зеленую. Под цвет глаз.
Однажды тетя Соня упала и сломала бедро. Для пожилых людей это очень тяжелый момент. Многих он подкашивает не только физически, но и морально. Она слегла. Ходить не может, ничего не видит, похудела, буквально высохла на глазах. Тетя Соня меня сначала узнавала по голосу, потом перестала.В последние дни жизни её положили в изолятор, потому что она перестала видеть свет и стала путать время суток. Могла среди ночи запеть или закричать. Умирала одна.
Когда последний раз я приехала, мне сказали, что тетя Соня отмучилась. Спросила, приезжали ли дети на похороны? Мне ответили, что не приехал никто.
А тетя Маруся живет дальше, но эта потеря на ней очень отразилась. Она почти ни с кем не общается.
Тетя Соня подарила мне кольцо, самое обычное. Но я храню его, как бесценную вещь. Она была и остается для меня очень важным человеком.
Ты поддержала в декабре акцию некоммерческой организации «Уфимский хоспис» в паллиативном отделении. Как считаешь, почему хосписы нужны для пожилых людей? Неужели дома престарелых не могут закрыть всей потребности?
Нет, не могут. Никто не должен умирать один, как тетя Соня. Всем нужны люди, которые выслушают, уделяет внимание. В домах престарелых не хватает персонала, который поговорит, обогреет. Не хватает медицинской поддержки. А хоспис – это паллиативная помощь в полном объеме.
Будь в Уфе хоспис, когда я только начала свою благотворительную деятельность, то пошла бы волонтером именно туда.
А как думаешь, почему тема хосписов вызывает недоверие и страх?
Люди подсознательно боятся быть старыми, немощными, больными. Еще больше боятся умирать. Но надо понимать, что помощь делает тебя только сильнее, а вовсе не уязвимее.
Однажды, после того как прошлась по новому дому престарелых, познакомилась с жильцами, меня позвала директор и сказала таким секретным шепотом: «Альбин, ты их за руки-то не держи. Когда за руки держишь, всю энергию плохую себе забираешь». С тех пор я стала еще крепче держать их ладони.
Источник: ProUfu.ru
«Говорят, что красота спасет мир. Я же считаю, что мир спасет доброта», – пишет модель в своем блоге. Корреспондент ProUfu поговорил с Альбиной о волонтерстве, домах престарелых, хосписы и переезд в Казань.
Про Казань и жизнь после конкурса
Альбин, знаю, что ты уже на этой неделе переезжаешь жить в Казань. Почему?
Мне предложили хорошую работу на популярном YouTube-канале. Я съездила на собеседование и приняла решение. Уфу очень люблю, но так сложилось, что здесь мне не удалось построить карьеру. Молодой человек меня поддержал, мы едем вместе.
Как изменилась твоя жизнь после конкурса «Мисс Россия»? Разделилась на «до» и «после»?
Не могу сказать, что все перевернулось с ног на голову. Изменилось мое отношение к себе, количество подписчиков в соцсетях. Люди периодически стали узнавать, это приятно.
Когда я ехала на конкурс, была очень наивной, перфекционисткой с идеальной картиной мира. Я не придавала большого значения карьерным возможностям, меня вдохновлял шанс рассказать про фонд «Старость в радость», где я тогда была волонтером, с большого экрана.
Я и сейчас считаю, что это очень важно – говорить о благотворительности. Тема помощи пожилым людям, как и паллиатива, хосписов – все еще табуирована. И снять этот ограничитель можно только показывая, что это не страшно, ведь это жизнь и люди в этой сфере очень нужны.
О первых шагах в волонтерстве
На тот момент, в 2017 году, ты уже много лет была волонтером? Какие пути тебя привели?
Помогать другим меня тянуло с детства. Помню, мне было лет восемь. На соседней улице жили мальчишки, мама у них страшно пила. Они бегали поздней осенью по первому снегу, чуть ли не босиком. Я собрала пакеты, взяла старую одежду брата, позвала подружку – одной-то страшно – и мы пошли к ним домой. Дети еще долго носили эти вещи.
Дети всегда более открыты. Но с возрастом нам часто не хватает времени и сил на то, чтобы думать о ком-то еще, кроме себя и своих близких. Как думаешь, почему тебе удалось перейти к благотворительности осознанной, взрослой?
Перед тем как я пришла в фонд умер мой дедушка. Он очень тяжело болел. Я была рядом, но до сих пор считаю, что могла бы себя проявить лучше. Приходила и плакала перед ним, было так жалко его, себя. Сейчас понимаю: так нельзя. Я должна была быть сильной. Не горевать по человеку, который еще жив у него на глазах.
Наверное, поэтому, когда я стала искать информацию о фондах, откликнулась именно на помощь пожилым. В тот же день написала куратору Ольге Романовой. Мы до сих пор дружим. Но тогда она отнеслась ко мне скептически.
Мол, ну что там, девочка 19-летняя, молодая, красивая. Как всегда, поедет, пофоткается с бабулями и дедулями, потом пропадет. Таких «благотворительных туристов» очень и очень много.
Первый раз я поехала в Кудеевский дом престарелых, потом в Шарипово. Это оказалось тяжело. Был концерт, меня нарядили Снегурочкой. Я объявляю номера и тут бабушке стало плохо, приступ эпилепсии. Ее выносят из зала, а мне говорят – «продолжаем, продолжаем, иди объявляй номера». А я сама дышать не могу. Но собралась, сделала.
Спустя время мне предложили взять учреждение под самостоятельное кураторство. Я, к удивлению всех, согласилась. Мне дали Улу-Телякский психоневрологический интернат. И это не просто дом престарелых, это сложнее.
Почему?
У меня было еще совсем мало опыта. Я не понимала: что уместно в одном месте, не стоит пробовать в другом. Мы практиковали индивидуальные подарки к Новому году. Знаешь, на людях, которые находятся под опекой госучреждений, очень сильно отражается проблема обезличенности. Это подавляет. Все, как у всех: вот тебе одинаковые кровати, постельное белье со штампами, тарелки, кружки, стены в комнатах… В ПНИ я тоже собрала у всех пожелания, и это было моей ошибкой.
На тот момент в Улу-Теляке было 82 женщины. Объем работы был, конечно, огромный. Кому-то кофту, кому-то платье, надо угадать с размером, цветом… Но мы справились. Приехали на место, усталые, счастливые.
А они … не поняли. Ко мне подошла одна из женщин, такая крупная, начала трясти и повторять: «Я хочу туфли. Хочу туфли. Мне тоже нужны туфли». Увидела у кого-то.
Я не делаю что-то ради «спасибо». Но очень важно попадать в цель, получать эмоциональную отдачу. Тогда я была просто разбита. На время перестала ездить в ПНИ, но на тот момент уже курировала Табынский дом престарелых.
О домах престарелых
Какая самая частая причина – почему люди оказываются в домах престарелых? Обман?
Нет, просто о каких-то махинациях с жильем громко говорят. На деле часто все банальнее. У многих есть семьи. Часто в интернатах оказываются плохие родители. Если ты всю жизнь пил, то есть вероятность, что от тебя потом откажутся. Есть категория пожилых, которые по состоянию здоровья нуждаются в уходе, и некому это сделать. Порой старички сами хотят уехать, не быть обузой, не мешать детям. Не надо думать, что это какое-то страшное место. В дома престарелых очереди! Ведь быть здесь лучше, чем оказаться одному.
Чего им там больше всего не хватает?
Общения. В любом возрасте хочется быть кому-то нужным, получать внимание и организованный досуг. Ну и как я говорила, обезличенность. Иногда такая простая вещь может порадовать! Поздравления с днем рождения. Или, например, однажды у нас подопечные в Табынском доме попросили привезти холодильник в комнату. У них был только общий, а там был дед, который таскал продукты. И вот – простой б/у аппарат, а они счастливы, понимаешь? Стали покупать себе яйца деревенские, молоко, хлеб, да что там - пельмени лепили! Возможность есть то что ты хочешь, а не то что тебе дали – это действительно много значит для стариков.
А как обстоят дела с тем, кто уже плох по состоянию здоровья?
В некоторых домах есть разделения. Например, этаж «ходячих» и этаж «лежачих». Но на деле места мало и часто жители «перемешаны» все в одной комнате. С медицинской помощью довольно сложно, по крайней мере, запрос был очень высок именно на бинты, лекарства, противопролежневые матрасы и мази, средства гигиены.
Именно в этом и состояла главная задача волонтеров, а не в концертах. Ну и, конечно, мы видели свою цель в том, чтобы люди имели возможность жить, а не доживать. Хотелось, чтобы их дни были наполнены чем-то интересным, был стимул глаза открывать, а не просто «поел-поспал-поел». Все увлечения очень поощрялись. Есть дедушка, который вырезает шкатулки из дерева, бабушки многие вяжут, плетут из бисера.
О тете Соне
Кто из твоих подопечных больше всего запомнился словами, поступками, судьбой, может быть?
Много таких. Но чаще запоминаются тяжелые истории, почему-то так. Вот, например, тетя Соня и тетя Маруся.
Тетя Соня вышла замуж совсем девочкой, в 17 лет, за мужчину с четырьмя детьми. Первая жена у него была кукушка, родила и сбежала. Она их воспитала, все называли мамой. А когда стала старенькая, оказалась не так нужна. Своих детей не получилось. Говорит, что сама решила уйти в дом престарелых. Как было на деле, не узнаешь.
Когда мы познакомились, она была суперактивная бабуля. Знала, что мы едем, встречала на крыльце с песнями.
У нее была подружка, тетя Маруся, соседка по комнате. У той было три сына, один умер, а второй очень сильно пил, бил ее. Третий сын обещал спасти, решить все проблемы и определил ее в дом престарелых. А она очень хотела домой.
Потом тетя Соня стала терять зрение, а у тети Маруси пальцы стали отказывать. Они поддерживали друг друга во всем, и мне трудно передать, насколько это было трогательно: одна застегивает другой одежду, вторая ведет подружку до столовой и до туалета. Мы им на один Новый год подарили одинаковые кофты, только разных цветов – одной голубую, другой зеленую. Под цвет глаз.
Однажды тетя Соня упала и сломала бедро. Для пожилых людей это очень тяжелый момент. Многих он подкашивает не только физически, но и морально. Она слегла. Ходить не может, ничего не видит, похудела, буквально высохла на глазах. Тетя Соня меня сначала узнавала по голосу, потом перестала.В последние дни жизни её положили в изолятор, потому что она перестала видеть свет и стала путать время суток. Могла среди ночи запеть или закричать. Умирала одна.
Когда последний раз я приехала, мне сказали, что тетя Соня отмучилась. Спросила, приезжали ли дети на похороны? Мне ответили, что не приехал никто.
А тетя Маруся живет дальше, но эта потеря на ней очень отразилась. Она почти ни с кем не общается.
Тетя Соня подарила мне кольцо, самое обычное. Но я храню его, как бесценную вещь. Она была и остается для меня очень важным человеком.
Ты поддержала в декабре акцию некоммерческой организации «Уфимский хоспис» в паллиативном отделении. Как считаешь, почему хосписы нужны для пожилых людей? Неужели дома престарелых не могут закрыть всей потребности?
Нет, не могут. Никто не должен умирать один, как тетя Соня. Всем нужны люди, которые выслушают, уделяет внимание. В домах престарелых не хватает персонала, который поговорит, обогреет. Не хватает медицинской поддержки. А хоспис – это паллиативная помощь в полном объеме.
Будь в Уфе хоспис, когда я только начала свою благотворительную деятельность, то пошла бы волонтером именно туда.
А как думаешь, почему тема хосписов вызывает недоверие и страх?
Люди подсознательно боятся быть старыми, немощными, больными. Еще больше боятся умирать. Но надо понимать, что помощь делает тебя только сильнее, а вовсе не уязвимее.
Однажды, после того как прошлась по новому дому престарелых, познакомилась с жильцами, меня позвала директор и сказала таким секретным шепотом: «Альбин, ты их за руки-то не держи. Когда за руки держишь, всю энергию плохую себе забираешь». С тех пор я стала еще крепче держать их ладони.
Источник: ProUfu.ru
